Когда мы формируем общественное пространство какого-либо района, нам нужно наполнить его функционалом. Чтобы узнать, какой именно функционал необходим, можно узнать людей живущих и работающих рядом, чего им не хватает, собрать эту информацию и составить ТЗ для будущего проекта. На каком то этапе можно показать его жильцам, чтобы внести корректировки, добавить дорожки, учесть мелочи, которых не знаешь, не живя в среде.

В идеале, пространство получится максимально полезным и эффективным – таков схематичный процесс соучаствующего проектирования. Возможно больше интерактива с активистами, жильцами, местной администрацией.

И звучит так гладко, что казалось бы, что может пойти не так? Но дело в том, что всегда останутся недовольные. Если поставить во дворе вместо парковки беседку, будут рады бабушки, а автомобилисты расстроится. Добавить дополнительную детскую площадку – будут обижены те, кто выгуливал на этом месте собак. Приходится стремиться включить все, ещё и чтобы по нормам прошло. Кто-нибудь всегда останется недовольным.

И это не всегда касается общественных пространств, хотя изначально соучаствующее проектирование было направлено именно на них.

Город растет, меняется, обрастает новыми потребностями и проблемами. Горожан становится все больше – если люди приезжают, значит, есть работа, значит есть деньги и город способен себя содержать. Но кому-то это обязательно не будет нравиться. Если люди начнут уезжать – город начнет гибнуть, превратится в призрака – таких примеров масса. Понравится ли вам такой вариант?

Растущий город должен развиваться. Он может уплотняться или расти в стороны. Какой бы метод не выбрали – опять же он кому-то не понравится. Каждый предлагает свои более или менее логичные доводы и упорно отказывается слушать других. Жители центра кричат: “стройте на окраинах”, жители окраин защищают каждый пустырь возле своего дома, ведь там “последние три года никого не грабили”. Замкнутый круг недовольства.

Это происходит не сейчас и нет ничего нового – так же просили убрать центр Жоржа Помпиду когда-то, так же англичане были против “Осколка”.

Происходит ли так в других сферах? Могу ли я, к примеру, прийти на консилиум и громко выражать свое недовольство, с моими очень ненадежными знаниями в медицине?

В этом году я участвовала в одном конкурсе по реновации фасада жилого дома. Многие вдохновились в самом начале, но проводить его решили в формате слушаний с участием общестаенности до окончательного приема работ. 

Тянулись слушания чуть ли не месяц, затем к проектам предоставили доступ участникам для финального голосования. Знаете, что мы получили в итоге? Большое количество однообразных работ, где все друг у друга идеи позаимствовали, оглядываячь на мнение жителей. Были и более выделяющиеся, но везде прослеживалось желание угодить. 

В тех ребятах, кого я считала достойными соперниками, данный формат и вовсе желание убил. А в основном это были молодые архитекторы.

Масса давит, загоняет людей в рамки, выстроенные ее стереотипами, передавая эти стереотипы будущим поколениям. И вместо горящих глаз и смелых и безумных идей, мы видим однообразие и тоску, которой с каждым годом вокруг становится все больше. А архитектура, вообще-то, в какой то своей мере – творчество.

Всегда останутся недовольные. Но, если у меня не горит сердце, нет волнительного предвкушения результата, нет искры. Если я слышу, как чужие голоса перекрикивают мой собственный, указывая мне, насколько я не права, и что моему мнению нет здесь места. Если процессом и результатом недовольна я – человек, который создает. Зачем мне это?

Любовь к городу – это прекрасно. Но она должна распространяться за пределы социальных сетей в созидательное русло. Потому что, если она не создаёт, то какая это любовь?