В связи с Асплундом, которому была посвящена одна из лекций нового цикла в “Гараже”, заинтересовалась Стокгольмской выставкой 1930 года. Раньше я знала о ней, что Асплунд был главным архитектором, что она “принесла в Швецию модернизм” и что Аалто повернул к современной архитектуре под влиянием проектов Асплунда для этой выставки.

Оказывается, по модели Стокгольмская выставка сходна не с международными (Всемирными) выставками, а с выставками Веркбунда, вроде той, что прошла в 1927 году в Штутгарте. Организовали ее (механизм финансирования я еще не выяснила) как раз архитекторы и дизайнеры, стремившиеся увлечь публику современностью.

Асплунд спроектировал основные павильоны и радиомачту, одновременно служившую рекламной конструкцией (все пишут, что тут он вдохновлялся русскими конструктивистами), но у выставки был еще большой раздел образцового жилья, где свои работы представили Свен Маркелиус, Свен Валландер, Курт фон Шмалензее и другие.

Нашла потрясающее свидетельство Йорна Утсона о том, как посещение стокгольмской выставки повлияло на жизнь его семьи. Ему самому в 1930-м году было 12, и родители, видимо, ездили из Копенгагена в Стокгольм на выставку без него.

«Мои родители вернулись домой, полные энтузиазма, новых идей и мыслей, и заново отделали весь наш дом. Все стало светлым и дружелюбным, тяжелую и непрактичную мебель выкинули, теперь все должно было быть простым. Изменилось наше питание: мы теперь должны были есть овощи и другие здоровые нежирные продукты; также мы должны были вести подвижный образ жизни и проводить много времени на свежем воздухе – подчеркивалась важность света и прямого, так называемого естественного, поведения. Мы должны были сидеть в правильном положении на полезной для здоровья мебели. Дети получили доступ к плавательным бассейнам, где они могли пользоваться своим телом, как рыбы в воде. Нам подарили велосипеды, чтобы мы могли передвигаться по открытому пространству и видеть происходящее вокруг. Мы научились с большим уважением относиться к рабочим. Родители обращали наше внимание на хорошо сделанную работу.»

Пишут, что Сигурд Леверенц, занимавшийся графическим дизайном Стокгольмской выставки 1930 года, взял за основу ее символа некое изображение египетского крылатого божества.

Я думаю, это могла быть Маат из гробницы Нефертари.

Гробницу открыли в 1904 году, изображения из нее публиковались, а Леверенц изучал связанное с погребальными традициями искусство, много лет занимаясь вместе с Асплундом проектированием Лесного кладбища в Стокгольме. В комментариях к выставке говорится, что взмах крыльев должен оставить позади устаревший прежний мир и перенести Швецию в современность. Модернизм, таким образом, оказывается аналогом царства Осириса. В этом свете забавно смотрится презентационная перспектива выставки – посетители бродят по полям Иалу.